ГЕОГРАФИЯ - GEOGRAFIA

Главная страница     Путешествие во времени


Аттилио Гаудио.
ЦИВИЛИЗАЦИИ САХАРЫ.
Десять тысячелетий истории, культуры и торговли.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
"ПО ДОРОГЕ ЗОЛОТА И СОЛИ"(ТАФИЛАЛЕТ-ТОМБУКТУ)

Глава I. Археологические богатства.
Глава II. Тафилалет - место встречи караванов в Марокканской Сахаре.
Глава III. Люди и города Долины Дра.
Глава IV. "Дальний Запад" Сахары.
Глава V. Мавры Адрара.
Глава VI. Томбукту - место встречи каравана и верблюда.


Глава IV
«ДАЛЬНИЙ ЗАПАД» САХАРЫ

Западная часть Сахары, которая выходит на берег Атлантического океана, все еще остается одной из наименее изученных областей; здесь редко встретишь путников. В свое время она была поделена между Марокко, Испанией и Мавританией. Правда, за время моих неоднократных поездок туда я убедился, что ее границы, которые на географических картах нанесены в виде прямых и перпендикулярных линий, имеют исключительно политическое значение и ни в коей мере не соответствуют природным и этническим рубежам. Западную Сахару можно разделить на отдельные области, только следуя ее природным особенностям, как это делает местное население.

Западная Сахара вчера и сегодня

К концу плейстоцена Западная Сахара была намного влажней, чем в наше время, и, вероятно, уэды бы круглый год наполнены водой. Так, Сегиет-эль-Хамра (Рио-де-Оро), должно быть, в те времена представляла собой многоводную реку, как, впрочем, и уэд Дра. Высыхание и нынешняя орографическая структура явились следствием серьезных изменений, происшедших в третичный период, в конце которого Западная Сахара уже приобрела известное нам теперь геологическое строение.
Там, где вулканическая деятельность была особенно сильна, поверхность земли причудливо изрезана неправильными складками, вздыблена скалами и остаточными породами, так называемыми гельбами. Кроме того, повсеместно встречаются гара, глинистые островки, оседающие в регах и образующие закрытые впадины.
Их дно устлано мелкой древовидной растительностью, питательной средой для нее служит суглинок. Такие впадины часто используют под посевы.
Строение хамады в известной мере единообразно начиная от синклинали Тиндуфа вплоть до Сегиет-эль-Хамры. Ее каменистые плато занимают всю территорию между уэдом Дра, верхним течением Сегиет-эль-Хамра и массивом Земмур. Их склоны довольно плодородны, там растут главным образом акации, ююба и камедные деревья, плоды которых — темен (род фиников) — высоко ценятся кочевниками. Хамада состоит из белого мергеля с многочисленными участками известняка.
Поверхность плато усеяна кварцевым кремнем. Почва очень сухая, водa встречается редко. Тем не менее на юге хамады расположено несколько небольших озер,откуда берут начало ручейки, которые, сливаясь, образуют р. Сегиет-эль-Хамра.
Возвышающиеся среди Большого Эрга холмы красных и черных гранитных пород, с растущими кое-гдe между ними кустарниками и акациями, дают весьма неровный вид всей области Земмура, где в центре поднимается горный массив.
Спуститься к океану можно по течению р. Сегиет-эль-Хамры. От Земмура до побережья приблизительно 400 км. Этот уэд второй по величине после Дра в Западной Сахаре наполнен водой несколько месяцев в году. В переводе с арабского Сегиет-эль-Хамра означает «красная река»; этот цвет ей придает глинистая земля, устилающая дно реки. Ее ширина в среднем равняется 70 м, хотя на некоторых местах зона ее орошения превышает километр.
К югу от Сегиет-эль-Хамры начинается территория Рио-де-Оро. Здешний пейзаж — это степная и песчаная пустыня, окаймленная дюнами, цвет и форма которых постоянно меняются в зависимости от интенсивности песчаных бурь. Особенно много песка в районе мыса Бохадор; его движущаяся поверхность щетинится остроконечными скалами и крупными глыбами песчаника, упавшими с утесов, разрушенных действием ветровой эрозии, и поражающими своими фантастическими силуэтами цилиндрической или конической формы. От малейшего дуновения ветра тонкий и легкий песок поднимается плотной стеной или закручивается вихрями. Эта разновидность сахарских торнадо метет песок по Рио-де-Оро в течение восьми месяцев в году.
Между мысом Бохадор и Вилья-Сиснерос океанское побережье покрыто волнами довольно низких дюн, среди которых тут и там высятся утесы, так называемые джерфы. Воды у этого побережья очень богаты рыбой.
К юго-востоку от берега океана местность постепенно поднимается к покрытому песком плоскогорью из кремниево-слюдяных пород с выступающими кое-где странного вида утесами, напоминающими по форме пирамиды, колонны или обелиски. Еще через 200 км поверхность пустыни начинают бороздить овраги. В уэдах и небольших впадинах задерживается вода после зимних дождей. Кочевники, разбивающие на зиму стоянки в этом районе, используют эти годные для обработки впадины, где обычно снимают урожай ячменя.

К востоку от степных зон, образующих полосу Сахеля в Рио-де-Оро, по которой проходила испано-мавританская граница, простирается самая страшная пустыня — Тирис. Однако после краткого сезона дождей даже она покрывается низкорослой растительностью, привлекающей зайцев, газелей, антилоп и страусов. Здесь на них охотятся мавры. В 1963 г. в «Африканских записках» Дакарского университета появилось сообщение, что француз Жан-Клод Оже, путешествовавший в одиночку в Тирисе, встретил здесь мальчика-дикаря, жившего среди газелей, подобно Маугли Р. Киплинга, которого вырастила волчья стая.
Однажды на утренней заре Оже заметил человеческое существо с длинными темными волосами, которое прыжками мчалось с необыкновенной скоростьо вместе со стадом быстроногих белых газелей. Путешественик пошел по следам, оставленным стадом, и ясно увидел среди отпечатков копыт следы ног человека. Они привели его к маленькому оазису, заросшему кустами высохшими пальмами.
За одним из кустов прятался мальчик ростом примерно 1 м 60 см; у него была смуглая кожа и черные волосы, но не вьющиеся, как у большинства мавров.
Испугавшись, он убежал и скрылся в чаще.
Ж.-К. Оже разбил лагерь неподалеку от оазиса и в последующие дни неоднократно имел возможность наблюдать за мальчиком-газелью. Через десять дней у путешественника кончились продукты и он вынужден был снять лагерь и отправиться в населенные места.
С тех пор это открытие не подтвердилось ни одним новым сообщением; тем не менее этот рассказ является одним из редчайших свидетельств очевидца о жизни человека среди диких животных.
Западная Сахара служила последним и самым южным прибежищем кроманьонского человека, отступавшего перед новым наступлением ледников на Западную Европу в период мадлена. Здесь были найдены многочисленные остатки мадленской каменной индустрии, в том числе оружие: наконечники стрел, кремневые копья.
Затем одна негроидная цивилизация, пришедшая из Западной Африки, наложилась на другую (о чем свидетельствуют неолитические стоянки, где были обнаружены ручные топоры и зернотерки) и смешалась с нею, дав начало народу кочевников и пастухов. Этот народ жил здесь в течение тысячелетий, вплоть до появления берберов.
Первобытные жители Западной Сахары помимо отдельных предметов своей индустрии оставили множество наскальных рисунков, большинство которых все еще ждет своего исследователя. Тем не меньшее на основе этих доисторических данных оказалось возможным провести интересные сравнения между первобытными жителями Сахары и первым слоем древних аборигенов Канарских островов, выявившие поразительное антропологическое сходство.
На островках скал Глейбат-Тарарат среди пустыни Тирис на трех различных террасах обнаружены остатки жилищ. Это небольшие пещеры, в которых были найдены осколки керамики и куски тесаного кремня.
У подножия возвышенности обнаружены маленькие цистерны для воды в форме усеченного конуса глубиной от 50 до 80 см и с диаметром отверстия свыше 20 см. Курганы конической формы были обнаружены близ колодца Мааталлах в Глейбат-Масдате, расположенном на одной из возвышенностей Адрар-Сотуфа, недалеко от караванной тропы Ааргуб — Тишла. Там найдены также развалины древних каменных построек, а скалы испещрены выполненными техникой накалывания петроглифами, на которых изображены человек, бык и пальма — обобщенный образ оазиса (ныне исчезнувшeгo). В этой же группе наскальных рисунков находятся изображения двухколесных колесниц (в каждом колесе по четыре спицы) с возницей, вооруженным дротиком. Колесница запряжена двумя лошадьми и еще какими-то двумя неизвестными животными. На других петроглифах представлены за работой быки с вьючным седлом. Во всей Сахаре это самая западная, хотя и наименее известная, из стоянок с наскальной живописью, где обнаружены знаменитые колесницы, -запряженные лошадьми. Несколько тысячелетий тому назад Адрар-Сотуф, без сомнения, был плодородной областью, где в течение долгого времени жили люди. До сих пор у нас нет доказательств того, что гараманты распространились так далеко на запад, но эти наскальные рисунки, возможно, свидетельствуют об их влиянии.
Собственно исторический период Западной Сахары начинается с приходом туда первых кочевников с верблюдами из Ливийской Сахары и из Северной Африки. По времени он соответствует римской эпохе, в течение которой многие берберские племена оказались оттесненными в глубь Сахары, где они предпочитали вести свободную, хотя и бедную, полную опасносностей жизнь кочевников. Расцвету интенсивной караванной торговли в это же время способствовало появление в Сахаре верблюда, вывезенного из Месопотамии и Персии.
Следовательно, начиная с III в. н. э. берберы зената и санхаджа распространились по всей Западной Сахаре, до Сенегала и Судана. Продвигаясь вперед, рыли колодцы, сажали финиковые пальмы, создавали в оазисах очаги оседлости. Еще и теперь основная часть населения, которая обрабатывает оазисы и гара, ведет свое происхождение непосредственно от зената.

Затем дважды в страну вторгались арабы, в результате чего между утонченными и образованными пришельцами и примитивными скотоводами-берберами начался процесс духовного, политического и в меньшей степени этнического объединения. На этой основе через несколько веков сложилось арабо-берберское население Сахары, которое сохранило от своего берберского прошлого некоторые нравы, общественную структуру, обычаи, но заимствовало у арабов язык, письменность, религию и частично культуру.
Арабо-берберские жители Сахары часто втягивались в серьезные религиозные распри, нередко раздиравшие мусульманский мир и положившие начало еретическим и раскольническим сектам, основным выражением которых стал хариджизм. Они также принимали участие почти во всех раздорах соперничающих кланов, оспаривавших власть в Марокко и претендовавших на престол.
Когда лемтуна, т. е. берберы, носящие лисам, основали династию Альморавидов, в Западной Сахаре была произведена религиозная реформа, объединившая все арабо-берберские племена Южного Марокко в конфедерацию. В ХI в. в период упадка Альморавидов, предшествовавшего приходу к власти Меринидов, эта конфедерация, где большинство принадлежало племенам лемтуна, гезула, макил, бени-хилал, бени-сулейм и бени-хассан, распалась. Входившие в ее состав племена рассеялись по Сахаре. Из этой волны на поверхность всплыли три крупных объединения кочевников, которые и поныне существуют в Западной Сахаре. Это текна, регейбат и мавры.
С этих пор история текна и мавров сливается с историей «Империи шерифов» и продолжается вплоть до вмешательства в дела Марокко европейских стран в начале нашего века.

Кочевники регейбат, не признающие границ

Регейбат (в единственном числе региби) ведут свое происхождение от известного марабута Мулан Абдесса-лама бен Мешиша, жившего в Центральной Сахаре в первые годы хиджры. Однако на генеалогическом древе регейбат место их исторического предка занимает скорее не он, а Сиди Ахмед Региби, который первым покинул район Туата и отправился в долину Дра. Позднee его сын добрался уже до Сегиет-эль-Хамры. О продвижении регейбат в сторону Западной Сахары свидетельствуют развалины древней касбы — одного из редчайших памятников большого сооружения, построенного этими кочевниками. Развалины расположены в 100 км к северо-востоку от Семары вдоль уэда Кесат, притока Сегиет-эль-Хамры. Местные жители называют ее Касба Хансы.
Когда первые регейбат проникли в Западную Сахару, могущественные арабские племена бени-хассан, а позднее и улед-делим оказали им сопротивление. Чтобы не иметь столкновений с местным населением и избежать неминуемых распрей с соседями, регейбат купили всю территорию уэда Дра и Сегиет-эль-Хамры до Земмура, Тирис и Адрар-Сотуфа включительно. Они оставались полновластными хозяевами этой территории вплоть до франко-испанской колонизации, длительное время оказывая ей отчаянное сопротивление.
К северу же от Дра начиная с XVIII в. регейбат были данниками аит-джаббаш, которые входят в группу племен текла. В виде дани регейбат ежегодно отдавали племени аит-джаббаш 15 дромадеров. Таким образом, лишь одному племени текла удалось взять верх над регейбат.
В 1895 г., одерживая одну победу за другой, продолжая покупать земли, регейбат, завяв Тиндуф, достигли наибольшего распространения и вершины своего могущества. А в начале нашего века воинственный пыл «синих людей» полностью обратился к «священной войнe», в то время как арабские племена одно за другим подчинялись французам.

Изучая колониальную историю последних пятидесяти лет в Западной Сахаре, с удивлением отмечаешь,что европейским войскам, предпринимавшим различные военные операции с целью захвата и "умиротворения", никогда не удавалось до конца подчинить воинственные племена регейбат, даже после того как сами туареги сложили оружие. Одной из главных причин такого положения явилось то обстоятельство, что в конце прош
лого века все племена Западной Сахары пробудила и взбудоражила проповедь эмира Ма ал-Айнина, известного марабута и военачальника. Он основал могущественную секту и своим призывом к «священной войне" против захватчиков зажег народ. Этот великолепный проповедник, теолог и юрист оказывал на жителей Сахары столь большое влияние, что добился полной духовной и политической власти над ними, которая, как говорят, перешла к членам его семьи и их потомкам.
Семья Ма ал-Айнина, кочующая неподалеку от ал-Айюна, окружена ореолом святости и пользуется моральным превосходством, добровольно признанным всеми племенами текна, регейбат и мавров.

Чтобы лучше представить себе жизнь и деяния этого аскета-кочевника, вернемся к 1830 г. Это необходимо еще и потому, что в биографии Ма ал-Айнина присутствуют те основные элементы, с помощью которых можно восстановить в их исторической последовательности развитие и упадок священного города Семара, который слишком часто африканисты и путешественники-энтузиасты без всякого основания называют таинственным.

В 1247 г. хиджры у известного марабута племени санхис Мухаммеда Фадель бен Мамина родился сын.
Его назвали Ма ал-Айнин, что в переводе с арабского означает «вода глаз». С раннего возраста он посвятил себя теологии и, будучи еще совсем молодым, начал проповедовать возврат к религиозной ортодоксальности, к чистым истокам ислама. Он приобрел множество последователей, особенно в районе города Шингетти, духовного центра Мавритании. В это же время два его брата, Саад Бу и Сиди ад-Джер, разъезжали по Рио-де-Оро и Судану, где они с тем же жаром, что и Ма ал-Айнин, выступали с подобной проповедью перед кочевниками.
Когда Ма ал-Айнину минуло 16 лет, отец отправил его в паломничество в Мекку. По возвращении из Аравии он был привлечен славой университета в Тиндуфе.
Там преподавал ученый Мухаммед Мулуд, а Коран читал марабут Ульд бен Ламет. Ма ал-Айкин начал посещать этот сахарский университет, а затем вновь вернулся к кочевой жизни между уэдом Дра и Адраром.
Он основал со своими приверженцами общину «Ахл Берик Аллах» и с еще большим рвением продолжал свои проповеди. В 1865 г. Ма ал-Айнин женился на арабской девушке из племени аразийцев и разбил свой лагерь близ уэда Сегиет-эль-Хамра. В 1871 г. он впервые построил для себя каменный дом, очень скромный. Посередине находился двор, одно помещение было отведено для хранения зерна, в другом размещались телохранители и слуги.
По прибытии в Земмур в 1899 г. Ма ал-Айнин сразу же начал решительно действовать. Он давно вынашивал мечту основать в Западной Сахаре новый город, где можно было бы устроить стоянку караванов или большой рынок для всей Сахары, т. е. перевалочный пункт в торговле между Марокко и Мавританией. Он сообщил о своем замысле султану Марракеша, который, воодушевившись этой идеей, пообещал поставить для ее осуществления весь необходимый строительный материал. Мужество и упорство Ма ал-Айнина достойны тем большего восхищения, что местные условия совершенно не подходили для его планов.
Ма ал-Айнин зафрахтовал у султана множество мелких судов для перевозки строительных материалов из Агадира к устью Сегиет-эль-Хамры. Для строительства касбы он пригласил из Феса, Тетуана и Танжера инженеров, архитекторов, художников, каменщиков и землекопов. Из Могадора были выписаны мозаичные украшения. За рекордное время Ма ал-Айнину удалось открыть дорогу, соединяющую Тафраут, где выгружали материалы, с местом, выбранным для закладки города.
Все работы возглавил самый известный марокканский архитектор ал-Хадж Али ал-Удж. Непрерывная цепь караванов из тысяч и тысяч мулов и верблюдов, загруженных гранитными глыбами, мраморными платами, кирпичом, балками и водой, преодолевала путь в оба конца длиною 250 км за пять дней.

Одновременно с возведением первых строительных площадок рылись колодцы и оросительные каналы по системе фоггара для садов будущего города. Так шейх доказал возможность создания искусственного оазиса с использованием исключительно подземных вод. Не успело начаться строительство, как уже были открыты в торжественной обстановке 50 колодцев и посажены тысячи финиковых пальм, доставленных из цветущих оазисов Южного Марокко.
Новый город, как по волшебству возникший из песков Сахары, получил имя Семара.
Его касба состояла из 18 зданий, построенных в арабо-магрибинском стиле и окруженных мощной крепостной стеной. Личная резиденция Ма ал-Айнина находилась в самом центре. Это был большой зал под огромным куполом. Посреди зала возвышался помост, на который шейх поднимался по случаю торжественной церемоний или приемов. К этому залу примыкал крытый двор, большой банкетный зал, комната для рабов, кладовая, кухня. Внутренняя лестница вела на женскую половину и на плоскую крышу дома. Нечто вроде галереи с колоннами предшествовало покоям шейха, где находились большая ванная комната и хаммам (баня), крытая куполом. В заднем крыле располагались склады и помещения, где жили слуги к рабы.
Снаружи широкий проход вел в стойла для коз и верблюдов. Здесь же были устроены подземелья, где содержались узники.
В окружающей касбу крепостной стене было проделано пять ворот: на юге — стрельчатые Баб Хейен, достаточно высокие, чтобы пропускать дромадеров, несущих крытые носилки с женами Ма ал-Айнина; на востоке — Баб аш-Шерг, на западе — Баб Сахель, и те и другие со стрельчатыми арками; на севере одни ворота предназначались для знатных лиц и вождей племен, посещавших шейха, другие же отводились исключительно для прохода правоверных в мечеть, которая была построена в северо-восточной части города.

Ма ал-Айнину хотелось, чтобы храм был самым грандиозным сооружением в Сахаре, но именно из-за этого ему так и не удалось его закончить: он распорядился возвести центральный неф из 81 аркады и облицевать все колонны плитами из полированного камня.
Касба, в свою очередь, являлась центром более крупного городского поселения. Все его здания были выполнены с учетом удовлетворения потребностей большого общесахарского рынка. Как во всех мединах, здесь были базарные площади; один квартал отводился для купцов, а целая улица предназначалась для торговцев духами и экзотическими благовониями, главными покупательницами которых были жены кочевников.
Ма ал-Айнин никогда не забывал о своем происхождении, о том, чему его научила жизнь в пустыне. Вот почему он счел необходимым построить в Семаре зернохранилище и огромный резервуар для воды. Говоря современным языком, в Семаре сложился настоящий потребительский кооператив. Все кочевые племена добровольно вносили в него свой вклад натурой и получали определенную долю от ее продажи. Одинокие кочевники и проезжие путешественники находили ночлег в специально построенном доме.
Племена улед-делим и тахелат добились у шейха права собственности на один городской квартал, где бы их люди могли беспрепятственно располагаться, прибывая на рынок или проходя через город с караваном.
Ма ал-Айнин распорядился также построить дома для учеников и бесплатно содержать там любого юношу из любого сахарского племени, пришедшего в Семару слушать его проповеди. Он учредил центр по изучению Корана и коранических наук, которым сам руководил. Из-под его пера вышли многочисленные научные труды на арабском языке. К сожалению, все эти ценные рукописи, представлявшие собой толстые тома, были утеряны и лишь какая-то часть из этих работ была устно передана учениками шейха марабутам некоторых племен в Рио-де-Оро.
Авторитет Семары был признан по всей Сахаре. Повсюду говорили об этой новой столице в песчаных дюнах; ее слава затмила славу Тиндуфа и даже Томбукту, ибо в Семаре встречались кочевники, погонщики караванов, купцы, а кроме того, велик был приток сюда правоверных, особенно молодежи, привлеченной мудростью и святостью Ма ал-Айнина. Многочисленные последователи шейха образовали позднее особую касту учеников-талмидов, которая заняла на иерархической лестнице города вторую ступень непосредственно после «очень правоверных» воинов шейха — «синих людей»,Однако этому городу не суждено было долго существовать, блеск его оказался эфемерным. В 1913 г. карательиый отряд полковника Муре, мстя за порожение, которое он потерпел в пустыне при столкновении с непокорными регейбат, достиг Семары и сжег ее. Семара не оправилась после этого разгрома: от нее остались одни руины, отданные во власть ветра и песка.
За три годa до того как французы захватили всю Мавританию, Ма ал-Айнину удалось скрыться в Тизните, так что он не присутствовал при трагическом конце своего города.

Его сын ал-Агдаф продолжил дело отца. В течение последующих 30 лет он являлся официальным представителем халифата Тетуана в Марокканской Сахаре, находившейся под испанским протекторатом. Но он никогда не забывал о признательности, которую его отец питал к султану Мулан Хассану, оказавшему ал-Айнину помощь и по-братски принявшему его во время трагических событий последних лет его жизни.
Без малого через 50 лет ал-Агдаф во главе своих подданных отправился на север, чтобы принести клятву верности королю Марокко Мухаммеду V бен Юсефу, внуку Мулан Хассана.
В 1936 г. Семара была окончательно занята испанскими войсками. От ее прежнего блеска не осталось ничего, весь гopoд лежит в развалинах. Нынешний путешественник увидит в Семаре лишь выщербленные стены, остатки крепостных ворот, несколько колонн, обломки купола главной мечети да отдельные группы пальм.

Племенное хозяйство и торговые пути

Очень сложная организация группы регейбат-н-ахель (включающая клиентов племени, клиентов ахеля религиозные братства, политические кланы и т. д.), скрыта от поверхностного наблюдателя. Основа поселения — фриг, состоящий из нескольких палаток. Во влажный сезон племя распадается, а в засушливый палатки собираются вокруг колодцев и численность поселений увеличивается.
Овцы должны пить по крайней мере один раз в четыре дня, так что они не могут удаляться от колодцев.
Верблюды же, напротив, зимой способны не пить в течение четырех месяцев, если они пасутся на хорошем пастбище. Однако начиная с апреля они нуждаются в водопое один раз в три дня: племена собираются к колодцам и нередко вынуждены очищать их от песка, Зимой основная часть животных может далеко уходить от лагеря (на 100 км), но молочные верблюдицы всегда остаются поблизости.
Скот распределяется справедливо: каждый член племени владеет 4 — 10 верблюдами и сотней коз. В общем племенам Западной Сахары принадлежит более 100 тыс. овец.
Доход обеспечивается продажей шерсти; женщины ткут из нее ткань, которая идет на изготовление палаток. На базаре в Эль-Айюне килограмм козьей шерсти стоит 50 песет. Готовая палатка — на эту работу уходит 7 дней — стоит столько же, сколько вьючный верблюд, т. е. примерно 2500 песет. Веревки изготовляются из шерсти или из шкуры верблюда, ведра и почти вся кухонная утварь — из кожи.
Земледелие примитивное. В плодородных оазисах, занятых оседлыми общинами (в долинах Дра и Сегиет-эль-Хамра), харратины выращивают фруктовые сады; они обрабатывают землю плугом. Плуг, запряженный верблюдами, сделан из цельного куска дерева и снабжен железным лемехом. Сеют пшеницу и ячмень, сажают кое-какие овощи. В этой части Сахары финиковых пальм не очень много. Две плантации в Семаре и в Эль-Айюне — самые крупные, потому что орошаются водой Сегиет-эль-Хамры,— насчитывают не более 500 деревьев.

При крупных объединениях племен кочевников и кое-где в населенных пунктах живут ремесленники, которых называют маалемин ал-джадин. С помощью простейших орудий из металла, кости или дерева они изготовляют серебряные и золотые филигранные украшения и седла для верблюдов. В вышивках и орнаментах преобладают геометрические рисунки и арабески, которые ведут, по-видимому, начало от старинного арабо-андалузского искусства. Жены этих ремесленниковзанимаются главным образом дублением кож с применением сахарских трав тамат и себаджа. Из дубленых кож делают торбы для сбора зерна и сосуды для воды.
Кожи красят и наносят на них рисунки ножом и пером, затем из них шьют покрывала для седел или небольшие сумки для продуктов.
Из внешнего мира кочевники получают хлопчатобумажные и шерстяные ткани, мясо, растительное масло, сахар, чай и свечи.

Люди текна ведут оживленную караванную торговлю через Сахару. Их караваны выходят с больших северных рынков, например из Гулимина и Тиндуфа, груженные чаем, сахаром, тканями, коврами, оружием и солью. Эти товары предназначаются жителям Судана и Сенегала, которые посещают мавританский рынок в Адраре. Путь в оба конца занимает около двух месяцев.
Вторая ось караванной торговли проходит по маршруту Тиндуф — Шегга — Тауденни — Томбукту. Эти караваны перевозят промышленные изделия и доставляют верблюдов с севера на юг. Они привозят из Судана хлопчатобумажные ткани, необработанные кожи, всевозможный мелкий товар, пряности, благовония и ладан. Все это путешествие занимает три месяца. Подобные торговые поездки совершаются один или два раза в год.
В возвышенных областях страны текна происходят главные верблюжьи ярмарки, причем июльская ярмарка в Гулимине и ярмарка в Ассе по случаю мулуда пользуются известностью во всей Западной Сахаре.
В последние годы кочевники из Рио-де-Оро стекаются на рынке в Эль-Айюне и в Вилья-Сиснерос, что закупить в основном фабричные товары с Канарских островов, более дешевые здесь, чем на рынках Марокко и Мавритании.
По древней традиции, регейбат-л-гуасем (кочующие на востоке, тогда как регейбат-сахель живут вблизи Атлантического побережья) занимались обменом с Марокко, где закупали продовольственные товары и ткани, а продавали скот, шерсть, и соль, добытую в Себхе-Тиндуфа. Гулимин всегда служил крупным рынком по продаже верблюдов в Западной Сахаре, и в частности, верблюдов, принадлежащих людям регейбат.
За неделю там продавали в среднем 500 животных.
В Алжире торговля сводилась к покупке ковров в Джебель-Амур и к продаже небольшого числа верблюдов на рынках Туата, а иногда и Гурары.
Но из-за плохих отношений с марокканской группой аит-усса регейбат не ориентируются больше на Марокко.

Стараясь восполнить отсутствие марокканских рынков, алжирские власти попытались перестроить торговлю: центры по управлению кочевниками Сахары приступили к продаже привозных товаров в местах крупных скоплений их палаток, близ ад-Хайайния и в уэде Эль-Хамра. С другой стороны, чтобы направить продажу скота на восток, они организовали ярмарку в Бу-Бернусе, к северо-востоку от Игиди, но торги там были скромные. Более значительный поток намечается в сторону Туата: несколько сот верблюдов ежемесячно.
Трудности, которые регейбат испытывают в торговле, в известной мере компенсируются появлением новых ресурсов. Правда, разработка железной руды в Гара-Джебилет пока еще находится в проекте, и в настоящее время лишь проводятся опыты, которые позволят судить о том, справятся ли люди регейбат с этим трудом. Но администрация Сахарского Запада выплачивала ежегодно 150 тыс. франков тем регейбат, которые заняты на стройках, в центрах по управлению кочевниками Сахары и на военной службе.

Жизнь и обычаи

Как правило, каждое племя регейбат состоит из нескольких фракций, которые вместе передвигаются, разбивают палатки и сообща владеют стадами верблюдов и дромадеров. Фракция, в свою очередь, объединяет несколько семей, каждая владеет палаткой и скотом, одной или несколькими верблюдицами и дромадерами, в зависимости от того, к какому классу эта семья принадлежит.
Кочевники не имеют никаких оседлых занятий, не умеют обрабатывать землю; если же кто-нибудь в виде исключения и займется земледелием неподалеку от лагеря, урожай становится собственностью всех членов племени.
Любая кочевая семья имеет право выдвигать на выборах кандидатом на должность вождя фракции своего старшего члена, правда при условии, что он не является уже главой семьи. На этих выборах прежде всего учитываются такие качества кандидата, как храбрость, благородство, набожность, красноречие и ум.

Вожди фракций образуют совет, который вершит судьбами племени. Совет избирает самого уважаемого, почтенного и мудрого из числа своих членов на должность верховного вождя. Однако вождь племени имеет лишь чисто символические полномочия; он не может принимать решения и действовать по собственному усмотрению без одобрения совета, сосредоточившего в своих руках законодательную и исполнительную власть. Вождь племени возглавляет только заседания совета, обсуждающие текущие дела. В остальных случаях обращаются либо к марабуту, либо к какому-нибудь ученомуб особенно если спор касается юридических вопросов.
Избранный верховный вождь обязан в совершенстве знать урф, настоящий кодекс Сахары по моральным и общественным вопросам. Он передавался от поколения к поколению, сначала устно (в самые древние времена), а затем его записали на арабском языке при Маал-Айнине.

Коран, эта непременная и неотъемлемая основа любого мусульманского законодательства, лишь частично отражается в статьях урфа, которые веками вырабатывались здесь и теперь как нельзя лучше приспособлены к жизни кочевников пустыни. Тем не менее Коран весьма широко определяет гражданское право, особенно право наследования, а также уголовное, где закон о возмездии все еще сохраняет свою силу (хотя и не в таких жестоких формах, как, например, в Саудовской Аравии).
В Рио-де-Оро виновный может избежать возмездия, откупившись крупной суммой денег. Однако, если преступление серьезно: убийство отца или матери, брата или жены, — оно всегда карается смертью, помилование невозможно. Другие убийства также караются смертью, если только семья убитого не согласится принять "выкуп за кровь». За непреднамеренное убийство эта цена равна 100 верблюдам и 500 песетам. Если потерпевший потерял руку, то виновный расплачивается ампутацией собственной руки и штрафом в 250 песет. Потеря глаза оплачивается 50 верблюдами и 500 песетами, если жертвой был мужчина, и 25 верблюдами и 500 песетами, если женщина. Потеря уха возмещается одной рабыней, а легкие ранения, нанесенные каким-либо тупым предметом, — верблюдами. Воровство всегда карается возвратом украденного предмета с добавлением ero четырехкратной стоимости.

При супружеской измене мужчина имеет право наказать неверную жену кнутом, запереть ее на три дня и даже отказаться от нее. Кроме того, если женщину застанут иа месте прелюбодеяния, члены племени могут забросать ее камнями. В некоторых племенах супружеская неверность считается самым тяжким проступком против морали и целостности семьи как племенной ячейки; поэтому известны случаи, когда народ требовал от совета вынесения смертного приговора обоим супругам.

Со всеми доносами и жалобами обращаются в совет, который судит и выносит приговоры. Если виновный нанес ущерб двум различным племенам, он предстает перед объединенным заседанием обоих советов, которое выступает в роли верховного суда. Если мнения советов расходятся и их невозможно привести к соглашению, то как к последней инстанции обращаются к авторитету святой семьи Ма ал-Айнина. Ее авторитет — последнее средство, в том числе и для обвиняемого, которым пользуются всякий раз, когда решается вопрос совести или если вынесение приговора налагает слишком большую ответственность на простой совет кочевников. Эту инстанцию можно сравнить с кассационным судом.

Живут кочевники в райме, четырехугольной, легко разбираемой палатке, сшитой из козьих или овечьих шкур. Как правило, она имеет в ширину от 4 до 6 м, хотя отдельные палатки племенных вождей или очень богатых кочевников достигают порою 12 м. В чисто арабских племенах, таких, как улед-далим, сторона палатки, где находится вход, всегда откинута. В племенах регейбат и текна вход в палатку, расположенный всегда с восточной стороны, закрывают шкуры. Внутри палатка разделена на две половины: левая отведена мужу, правая — жепе. Мужчина на своей половине расстилает покрывала и ковры, на которых спит, а также держит седло своего боевого и верхового верблюда, оружие и кожаную суму с запасами продуктов. Женщина раскладывает свою одежду, свое седло, бурдюки для воды, домашнюю утварь, с помощью которой она мелет зерно, толчет финики, режет мясо и разделывает продукты для варки, а также медные подносы, на которых подают еду, металлические или глиняные котлы для приготов-ленпя пищи. Столовая посуда почти всегда деревянная.
Молоко от надоя верблюдиц хранятся в сосудах, сшитых из шкур. Кислое козье молоко, которым кочевник обычно утоляет жажду, подносят гостям в деревянных чашках. Женщины пользуются гербой * (бурдюком из козьей шкуры, целиком снятой с животного) для приготовления, масла; небольшое количество масла хранится в отдельной гербе для смазывания волос. Наконец, к имуществу женщин относится медный или фарфоровый чайник для заварки чая, небольшой молоток, которым они колют сахар, треножник для нагревания воды и стаканы. Все это нередко хранится в деревянном ящике с искусной отделкой.
Квадрат земли, на котором стоит палатка, покрывается циновкой, сплетенной женщинами.
Питаются кочевники почти так же, как туареги мавры, разве что в этой части Сахары у некоторых племен больше скота, и поэтому у них в рационе больше мяса. Подобно туарегам, они питаются также сушеными или толчеными финиками, привезенными из пальмовых рощ долины Дра и из Южного Алжира. Фогра (фракция регейбат) покупают их на базарах в Табель-бале и в Агадир-Тисинте, а просо ввозят из Сенегала и Судана, рис и кускус — из Марокко. Единственные продукты местного производства — это молоко, мясо, ячмень в небольших количествах и соль, добываемая на дне сахарских себх. Хлебные лепешки из пшенично-ячменной или кукурузной муки пекут на раскаленной пластине.

Одежду, как правило, шьют либо из белой материи — привилегия марабутов, ученых и высших должностных лиц, либо из синей. Человек закутывается почти целиком в эту джеллабу, оставляя лишь глаза, часто подкрашенные зеленым порошком. Именно благодаря этой одежде, а также индиго, которой они пользуются для окраски тела, кочевников Западной Сахары издавна называют «синими людьми».
Женщины любят употреблять благовонные эссенции, привозимые с рынков Мавритании; часто красят; волосы, глаза, кисти рук, ступни ног.
Мальчики ходят голыми до обряда обрезания, а девочки до 7 — 8 лет. В племенах регейбат ребенку дают имя через неделю после рождения. Для этого берут три одинаковые деревянные палочки и на каждой пишут имя близкого родственника младенца. Затем палочки подносят матери, которая наугад вытаскивает одну: написанное на ней имя и присваивается ребенку.
Обрезание мальчикам делают в возрасте 5 лет. Операция совершается в присутствии членов семьи, друзей, а нередко и всего племени, особенно если ребенок принадлежит к знатной семье. Тубиб, или врач племени, производит обрезание с помощью ножниц, после чего ребенку предписывается мясная диета до тех пор, пока его рана не зарубцуется.
С момента выздоровления мальчик переходит под власть отца. Отец сажает его на спину верблюда и учит обращаться с оружием: копьем, мечом и кинжалом.
В 12 или 13 лет мальчик надевает покрывало. Отныне он уже не будет открывать лицо в присутствии чужих людей. В это же время он получает от отца разрешение посещать женщин.
Браки намечаются семьями будущих супругов за несколько лет до свадьбы. Однако, если впоследствии молодые не понравятся друг другу, они вольны отказаться от брака, что совершенно невозможно у оседлых мусульман.

Женщина пользуется здесь большой свободой. Еще девочкой она учится читать и писать по-арабски, посещая уроки вместе со своими братьями. Она исполняет те же религиозные обряды, что и мужчины, и, подобно им, в минуты досуга перебирает четки или монотонно читает Коран.
Влияние традиций сахарских берберов на людей регейбат прослеживается и в том, что моногамия у них почти всеобщее явление, хотя мусульманский закон разрешает полигамию. В браки вступают преимущественно члены одного племени. Вот почему в семье Ма ал-Айнина угрожает кровосмешение, так велика ее боязнь неравных браков с людьми, не принадлежащими к ветви великого шейха.

Когда семья решает женить молодого человека, ее члены направляются в палатку, где живет семья девушки. Там, зная о предстоящем визите, уже заранее готовят большой прием, на котором обязательно угощают козлятиной или верблюжатиной, чаем и сладостями. Семья юноши приносит подарки, чаше всего ткани, духи, сахар и чай. Как только семьи договариваются относительно свадебной церемонии и условий брака, в палатку девушки приглашается марабут. Он приступает к чтению фатихи (первая сура Корана), скрепляющей брачный договор. Снаружи друзья и соседи ждут окончания ее, после чего начинается всеобщее веселье, все поют и танцуют. Тут же, до того как родители юноши покидают палатку невесты, объявляют о дне свадьбы.
Свадебные торжества длятся семь дней, в них принимает участие весь лагерь. Один танец сменяет другой, а игры не прекращаются ни днем ни ночью. Семья новобрачной готовит угощение для торжественных приемов. Супруги не имеют права вступать в брачные отношения до конца праздника. У кочевников разрешен развод, хотя он случается здесь реже, чем у арабов севера. Вопреки мусульманскому обычаю женщина вправе требовать развод, когда она этого захочет, и может вступить в новый брак через три месяца. Если у нее есть дети, отец либо обязан их содержать, либо имеет право оставить их у себя.
В Рио-де-Оро члены семьи не носят траур. В течение трех дней друзья и знакомые посещают родственников умершего и приносят им подарки. Палатку, в которой лежал усопший, разбирают, и отныне никто не живет на этом месте.
Лечением всегда занимается тубиб, которому нередко известны снадобья из трав, дающие поразительные результаты. Сахарские тубибы не являются ни обманщиками, ни знахарями, им присущ определенный профессионализм. Из болезней здесь распространены туберкулез, оспа, желтуха, рахит, астма и венерические болезни.

Кочевники Западной Сахары любят общие игры, которые устраиваются по случаю праздников, церемоний, спортивных выступлений или просто развлечения ради. Рассмотрим наиболее распространенные из них.

Ат-талватт. Каждой команде отводится площадка.
Затем члены команд разбрасывают на своем поле камни. Задача заключается в том, чтобы проникнуть на чужое поле и похитить камни, в то же время защищая свое поле от противника.

Ад-дакдса. На земле расставляют в ряд ярко раскрашенные яйца и стараются издали попасть в них камнями.

Аг-туд. Интересная игра для искусных всадников Она представляет собой нечто вроде конной игры в мяч.

Ад-дебела. На земле чертится круг, в котором размещается вся команда. Ее противники становятся снаружи и хватают за руки тех, кто находится внутри.
Игроки обеих команд стараются перетянуть друг друга на свою сторону. Если игрок, находящийся в круге, переступает черту, его команда проигрывает; если же удается захватить игрока из команды, стоящей за кругом, то проигрывает последняя.

В племени улед-тидрарин (которое кочует в пустыне Тирис, в Рио-де-Оро) год обильного урожая празднуют игрой эротического характера. Молодые люди—юноши и девушки — собираются за пределами лагеря, в пустыне. Они встают в два ряда, на некотором расстоянии друг от друга. Один юноша выходит из ряда и кладет посередине сахар, чай, духи и другие подарки, которые обычно нравятся женщинам. Тогда из вереницы подруг выступает девушка. Сделав несколько шагов вперед, она раздевается и нагишом бежит к подаркам.
Затем другие юноши по очереди также кладут свои подарки. Эта церемония продолжается до тех пор, пока не превращается в настоящую вакханалию.

Танцы и музыка относятся к числу любимых развлечений кочевников. Танец является привилегией женщин, как правило, он сводится к выступлению одной-единственной танцовщицы в кругу мужчин. Черные, рабы, слуги и данники не могут принимать участие в танцах свободных жителей Сахары. У них есть собственные песни и танцы, которые приносят с собой в пустыню отголосок жизни саванны и девственного леса. Чернокожие пользуются двумя инструментами: гангой (род барабана, в который бьют двумя изогнутыми палочками) и кастаньетами. Самый популярный танец в Рио-де-Оро — эрги. Его танцуют под звуки тебала и гидры.
Это два барабана, один с двойной мембраной, в которую бьют ладонью и кончиками пальцев, второй — с более тонкой мембраной, в которую женщины бьют палочками. Ардин, десятиструнная арфа — ее одной стороной упирают в землю, а другой — в правое плечо, и тидинит, разновидность четырехструнной лютни, похожей на амзад туарегов, — также очень характерные инструменты. Флейта — неразлучный спутник каждого кочевника, перегоняющего стадо.

Песня занимает большое место повсюду в Западной Сахаре, но ее композиция и тема меняются в зависимости от автора и сюжета. Песни погонщиков караванов и воинственные песни исполняются одним мужским голосом без всякого музыкального сопровождения.
Любовные и прощальные песни — двумя голосами. Религиозные песнопения либо песни, исполняемые во время походов или работы, часто поются хором под аккомпанемент целого оркестра из барабанов, железных трубочек и хлопанья в ладоши. Некоторые берберские песни, низкие и сильные, похожи на песни Атласа и даже Ахаггара, тогда как в песнях на диалекте хассанийя, звучащих повсюду в Рио-де-Оро, отражается душа кочевника "Дальнего запада". Ислам принес в Сахару много эпических и религиозных поэм, которые остались без изменений в течение веков; и сегодня не редкость услышать даже на литературном арабском языке песни, восходящие к поэтам и героям первых лет хиджры. Каждый паломник, возвратившись из Мекки, рассказывал своим соплеменникам обо всем, что видел слышал на Востоке. С тех пор мало что изменилось в сахарском фольклоре: песни и музыка по-прежнему занимают первое место в проявлениях мистицизма и мышлении кочевников.


ПРОДОЛЖЕНИЕ - глава 5-я...


Ссылки по теме:

ЛИВИЯ: путешествие с Земли на Луну и обратно

История Африки: ЦИВИЛИЗАЦИИ ДОЛИНЫ НИГЕРА (Мали)

МАЛИ: Бухта Тимбукту

Экспедиция - ЛИВИЯ: ИСЧЕЗНУВШИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ САХАРЫ

Экспедиция - МАЛИ - НИГЕР. НЕОБЫЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ из ЦИКЛА "ИЗЧЕЗНУВШИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ САХАРЫ"